Кровавое Мясорубящее Мясорубильное Рубило

Кровавое Мясорубящее Мясорубильное Рубило

Кровавое Мясорубящее Мясорубильное Рубило

У меня есть топор, какое-то тряпье из одежды и борода. Передо мной город. Название забыл. Подхожу к воротам и грохаю кулаком:

- Открывай, паскуда!

- Эй, эй, кто там ломится ночью-то? – спросил сонный стражник на стене. – Назови свои имя, не то…

Бросаю в него топор. Лезвие проломило стражнику грудную клетку и оторвало половину торса. Топора у меня теперь нет.

Выламываю ворота руками. Бью кулаком в дубовую створку, окованную металлом. Раз, два – захрустело дерево, прогнулось железо. Три-четыре – полетела щепа, лопнули крепления. Пять – и вот передо мной проход.

Пролажу в город, весь в занозах. На улице столпились стражники: сонные, испуганные, вооруженные.

- Убью, - говорю им.

- Попробуй, - сказали мне.

Кровавое Мясорубящее Мясорубильное Рубило

Кровавое Мясорубящее Мясорубильное Рубило

И я убил их всех. Ходил, истыканный стрелами, изрезанный алебардами, и лупил руками. Под моими кулаками хрустели черепа, кости, лопались глаза, крошились зубы. Десяток стражников бросились наутек. Я догнал их и размолотил в в кровавое месиво, состоящее из кишок, мозгов, переломанных костей и сала. Сала было очень много, на мостовой у горящих домов зашкворчали особенно сочные шматочки. Потом я достал из себя стрелы, куски сломанных оружий и сказал:

- Ну, пиздец вам.

Потому что я Каган Дор. Если мне сразу не открывают ворота – всем пиздец.

Стражники позвали подкрепление и перестроились. Теперь против меня небольшая армия.

- Где мой топор? – спрашиваю. Правда интересно было. Потому что у меня заебись топор.

- Изыди, демон, еси на небеси, - басисто заголосил поп, помахивая кадилом. Рядом со мной стоит дом. Отрываю кусок стены и швыряю в попа. Промахнулся, но не сильно – попа убило. В рядах стражников просека в три шага шириной.

- Пойду топор найду, - говорю стражникам. Они выстрелили в меня горящими стрелами. Тряпки на мне обуглились и разлетелись пеплом. Борода тоже. Плевать, где же топор?

Топор я нашел на сторожевой башне. Он проломил стену и угрохал двоих часовых. Вырвал оружие из бедра истекшего кровью часового и потопал вниз. Там все еще бушевала армия стражников.

Кровавое Мясорубящее Мясорубильное Рубило

Кровавое Мясорубящее Мясорубильное Рубило

Убивал я их всю ночь. С топором мочить проще. Особенно люблю сверху вниз рубать – трупы пополам, а кишочки из пуза - хлюп. Еще боком сочно кромсать, можно сразу троих, а то и четверых зарубать. Стражники швырялись в меня сетями, заваливали камнями, путали веревками – но я сети разорвал, камни расшвырял, а веревки перегрыз. Стражников пару штук я тоже перегрыз. Зубы у меня – во.

В половине шестого конницу пригнали, так что я еще и коней порубил с полсотни.

К утру в городе никого кроме меня не было. Все улицы в кровище. Нашел какого-то забулдыгу в подворотне. Он на меня пялится испуганно, как собачонка.

- Найди, - говорю, - всех. Передай, что им пиздец! Зовут меня Каган Дор.

И убил его сапогом. Потом подумал, что убитый сапогом забулдыга ничего не сможет рассказать. Ну и хрен с ним.

Где тут таверна.

Утром я проснулся.

Пока я спал, город заполонили забулдыги. Они ползали по мостовым, жрали чернила и воняли синюшным. Забулдыг было так много, что я постоянно спотыкался об нетрезвые забулдыжьи трупы после того, как угробил их всех сапогом.

Оказалось, что подошва изнашивается за десять забулдыг. Поэтому я отправился в сапожную и нашел там пять пар отменных сапог. Запихав обновку в мешок, я затопал по городу – карать и мстить, мстить и карать.

К обеду я управился и ушел из города вон. А то начало ощутимо пованивать.

Дорога была прямой и пыльной. Рядом рос лес. В нем было много деревьев. Небо голубело. По нему плавали облака.

Вечером я добрался до царства Уриц. Царствие Уриц ограничивалось двумя амбарами и подполой. Ко мне выпрыгнула курица. Ноги ее были стреножены.

- Великий воин! Несчастье обрушилось на наше царство. Злой колдун проклял нас, и мы все превратились в…

- Курицы не разговаривают, - объяснил я и затоптал ее сапогом. И это действительно так – курицы не умеют разговаривать. Из амбара высыпали толпы встревоженных курочек и петухов, они бегали и орали, паниковали и звали на помощь.

Оказывается, одной подошвы хватает на сорок куриц. Четыре курицы – это как один забулдыга. Так как забулдыги не люди, то и курицы – тоже. Я делаю доброе дело, ведь я добрый человек.

- Ко-ко-ко! – не согласилась со мной одна стреноженная курочка, прежде чем сплющилась в блин. Летели перья и клювы.

Из подполы вырвались на свободу прирученные носороги, медведи и даже слоны. Всех по одному. Носорог грозно пер напролом, медведь яростно рвал когтями воздух, а слон громоподобно протрубил в хобот.

Затоптать слона сапогом – та еще задачка. Но я справился, и теперь вокруг меня лились толстые потоки крови, под ногами лопались липкие жилы, хрустели кости и трещали черепа. Я добрый ангел, несущий справедливость в эти ужасные два амбара с подполой.

В какой-то миг показалось, что на фоне пролетела пони. Но я отбросил эту идею – пони не умеют летать.

Раньше на мне не было одежды, теперь я весь в перьях и крови. Оторвал от медведя шкуру, нацепил на себя – другое дело. Но где же конец всему этому? В чем смысл жизни? Почему я не такой, как все?

Пойду разломаю амбар.